Памяти А.Д. Сахарова - Александр Градский

Он умер российскою холодной зимою,

И ангелы — «за», и архангелы — «за».

Его, как Спасителя, слезами умоют

И слёзы замёрзнут, залепят глаза.

Решился Он спешно на эту утрату,

Но видно иначе для Бога нельзя.

Ведь не по проспекту, ни даже по тракту,

А только по небу — святому стезя.

И строго и скорбно просила вдовица,

Чтоб старым и слабым сидеть по домам.

«В такую погоду легко простудиться,

А я его Богу сама передам».

Когда от пророка ни толка, ни прока,

То Господом Богом забыта страна.

Странна ли эпоха, страшна ли эпоха…

А впрочем, неплохо: эпоха-страна…

По чёрной дороге Россия ступала,

Права позапрятаны, и попран был Храм.

И в смертные дроги судьба его пала

Кровавыми пятнами на головы нам.

И ныне и присно его не забудут,

И в святцах, и всуе его помянут.

Последний мессия уходит отсюда

И, не голосуя, его изберут.

Так кто ж мы такие?

И в чём наша сила,

Что наши мессии уходят от нас?

Жива ли Россия, и — будет Россия?

Никто не ответит, и Бог не подаст.

Жива ли Россия?

И будет — Россия?

Никто не услышит, и Бог не подаст.

Morì nel freddo inverno russo,

E gli angeli sono "per", e gli arcangeli sono "per".

Egli, come il Salvatore, sarà lavato di lacrime

E le lacrime si congeleranno, accecheranno i tuoi occhi.

Ha deciso frettolosamente su questa perdita,

Ma a quanto pare è impossibile per Dio fare diversamente.

Dopotutto, non lungo il viale, nemmeno lungo l'autostrada,

Ma solo nel cielo - il santo sentiero.

E la vedova domandò severamente e tristemente,

In modo che i vecchi e i deboli rimangano a casa.

“Con questo tempo è facile prendere il raffreddore,

E lo consegnerò io stesso a Dio”.

Quando il profeta non serve, non serve,

Allora il Signore Dio dimenticò il paese.

L'era è strana, l'era è terribile...

E a proposito, non è male: un'era-paese...

La Russia ha calpestato la strada nera,

I diritti furono nascosti e il Tempio fu calpestato.

E il suo destino cadde in droghi mortali

Macchie di sangue sulle nostre teste.

E ora e per sempre non sarà dimenticato,

E nel sacro calendario, e invano, sarà ricordato.

L'ultimo messia se ne va qui

E senza votare, sarà eletto.

Allora chi siamo?

E qual è la nostra forza

Che i nostri messia ci stanno lasciando?

La Russia è viva e lo sarà?

Nessuno risponderà e Dio non darà.

La Russia è viva?

E sarà la Russia?

Nessuno ascolterà e Dio non darà.