Грусть славянская (Цензура) - Алексей Большой

Припев:

Эх,

, вечная тоска!

Боль неизлечимая, черные глаза.

Солью раны сыплются, вены режут в кровь.

Водкой в горле булькает чистая любовь.

А мы — собой непонятый Народ,

Из каждой песни цыганщина прет.

Тревожат душу частые слова:

«Казенный дом», да «Буйна голова».

Запой случился — тебя поймут.

Романтика — украл, выпил и в тюрьму.

А из кино мотивчик тот осел,

С призывным криком: «Танцуют все!»

Рефлексом Павлова бегу я, поверь,

Смотреть, как в сказке скрипнула дверь.

Все мне ясно стало теперь, —

Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь.

Припев:

Эх, грусть Славянская, вечная тоска!

Боль неизлечимая, черные глаза.

Солью раны сыплются, вены режут в кровь.

Водкой в горле булькает чистая любовь.

Эй, эй, эй, поскорей!

Эй, эй!

И никогда мы петь не перестанем:

«Поспели вишни в саду у дяди Вани».

Прости нас, Бог, уж так уж вышло,

У дяди Вани поспели вишни.

И коль уже пошла такая пьянка,

Косоворотка или вышиванка, —

Мне все равно, не в этом счастье.

Смешались кони, *ляди и запчасти.

Припев:

Эх, грусть Славянская, вечная тоска!

Боль неизлечимая, черные глаза.

Солью раны сыплются, вены режут в кровь.

Водкой в горле булькает чистая любовь.

Эх, грусть Славянская, вечная тоска!

Боль неизлечимая, черные глаза.

Солью раны сыплются, вены режут в кровь.

Водкой в горле булькает чистая любовь.

Эй, эй, эй, поскорей!

Эй, эй!

Эй, эй, эй, поскорей!

Эй, эй!

Coro:

Ehi,

, desiderio eterno!

Il dolore è incurabile, occhi neri.

Le ferite versano sale, le vene sono tagliate nel sangue.

La vodka in gola gorgoglia amore puro.

E noi siamo un Popolo incompreso,

Da ogni canzone, il pret gitano.

Parole frequenti turbano l'anima:

“Casa del tesoro”, sì “Testa del vento”.

L'abbuffata è avvenuta - sarai capito.

Romanticismo: ha rubato, bevuto ed è andato in prigione.

E dal film, il motivo è quell'asino,

Con un grido invocativo: "Danzate tutti!"

Corro con il riflesso di Pavlov, credetemi,

Guarda come la porta scricchiolava in una fiaba.

Tutto mi è chiaro ora,

Improvvisamente, come in una fiaba, la porta scricchiolò.

Coro:

Oh, tristezza slava, desiderio eterno!

Il dolore è incurabile, occhi neri.

Le ferite versano sale, le vene sono tagliate nel sangue.

La vodka in gola gorgoglia amore puro.

Ehi, ehi, ehi, sbrigati!

Ehi Ehi!

E non smetteremo mai di cantare:

"Le ciliegie maturavano nel giardino di zio Vanja."

Perdonaci, Dio, è successo proprio così

Le ciliegie di zio Vanja sono mature.

E poiché un tale alcol è già andato,

Kosovorotka o vyshyvanka, -

Non mi interessa, non è felicità.

Cavalli, cavalli e pezzi di ricambio confusi.

Coro:

Oh, tristezza slava, desiderio eterno!

Il dolore è incurabile, occhi neri.

Le ferite versano sale, le vene sono tagliate nel sangue.

La vodka in gola gorgoglia amore puro.

Oh, tristezza slava, desiderio eterno!

Il dolore è incurabile, occhi neri.

Le ferite versano sale, le vene sono tagliate nel sangue.

La vodka in gola gorgoglia amore puro.

Ehi, ehi, ehi, sbrigati!

Ehi Ehi!

Ehi, ehi, ehi, sbrigati!

Ehi Ehi!