Мы едем, чтобы победить - Бивни

Километры — гады, гады — годы,

Дорога даст ответ, кто ты таков.

Фанат — бродяга по своей природе,

Как симбиоз эстетов и бойцов.

На всё забито!

На выезд, Питер!

Стрела Зенита на груди —

Мы едем, чтобы победить!!!

Пусть не всегда и всюду интересно,

И пусть не всё проходит на ура.

А за окном — опять чужая местность,

А сверху злые невские ветра.

На всё забито!

На выезд, Питер!

Стрела Зенита на груди —

Мы едем, чтобы победить!!!

Долгая ночь, лишенная страсти,

Свет фонарей убаюкан и прост.

А ветер, как сфинкс — ко всему безучастный —

Всю ночь сторожит заснеженный мост.

Крошит пурга, как в кармане печенье,

Петровский молчит, окольцованный льдом.

Я не нахожу кайфа в этом движеньи,

Когда зимние дни пойдут чередой.

Но будет март и взорвётся Петровский,

И мощное «Питер!"в ушах гремит.

Наш мощный старт — мы порвём этот Moscow,

Но будет март — я рвану на Зенит!

I chilometri sono bastardi, i bastardi sono anni,

La strada risponderà a chi sei.

Un tifoso è un vagabondo per natura,

Come una simbiosi di esteti e combattenti.

Tutto è imballato!

Fuori, Pietro!

Freccia dello Zenith sul petto -

Vinceremo noi!!!

Che non sia sempre e ovunque interessante,

E non lasciare che tutto vada per il verso giusto.

E fuori dalla finestra - di nuovo un posto strano,

E dall'alto i venti malvagi di Neva.

Tutto è imballato!

Fuori, Pietro!

Freccia dello Zenith sul petto -

Vinceremo noi!!!

Lunga notte senza passione

La luce delle lanterne è cullante e semplice.

E il vento, come una sfinge - indifferente a tutto -

Un ponte innevato custodisce tutta la notte.

Una bufera di neve si sbriciola come biscotti in una tasca,

Petrovsky tace, circondato di ghiaccio.

Non trovo alto in questo movimento,

Quando le giornate invernali passano.

Ma ci sarà marzo e Petrovsky esploderà,

E il potente "Pietro!" risuona nelle mie orecchie.

Il nostro potente inizio: faremo a pezzi questa Mosca,

Ma ci sarà marzo - mi precipiterò allo Zenith!