Проводник - ДДТ

Что мне расскажет спящий проводник?

Пустые, дребезжащие стаканы

На столике купейном у окна,

Несущегося мимо станции, вспорхнувшей в темноте.

Мента, курящего в кулак

заснеженной пустыни, точнее — глубины.

Где, как нетрезвый, глупый ученик,

стыдливо вывернув карманы, —

мир наш пред Господом поник.

Когда со мною встретится она — веселая, без грима,

проявятся ли строчки на листе

бумаги, что я комкал и таскал

в башке своей, как в мусорной корзине,

поверив благородной пантомиме — ее безмолвной красоте?

Когда минуты станут длинными руками

неотвратимой смерти,

чем время будем мерить мы?

Во что сыграем с ветром, облаками — одни среди зимы?

Что мне расскажет Родина моя

с плывущими кусками на экране

Любви замерзшей, вьюгой февраля,

в пустой и темной пропасти зрачка

по расширяющейся звездной пилораме?

С водой технической, прокисшей в кране,

в разбитом шприце тощего торчка,

что в туалете просыпается, зевая,

и смотрит на поля.

Страж у дороги — пухлый снеговик,

смотрящий зорко черными углями

на сползший в яму старый грузовик,

и тусклый мат, и полный жизни крик.

Заливисто сверкает детвора,

лишенная абстрактного мышления,

мир символов нелепых разрушая,

ни с чем чужим взгляд этот не мешая,

сметает нас, как мусор со двора.

Что мне расскажет нищая старуха

на злом перроне, с полным котелком

картошки сваренной —

назойливая муха,

под хамством мокнущая, как под кипятком?

За поездом устало семенит —

глазами, полными разлуки и труда,

руками, верными прощению и ласке.

— Сынки, еда… — чуть слышно говорит, —

кому, сыночки, деточки, — беда.

Что мне расскажут эти города:

Многоэтажки, склады, чьи-то норы,

Одушевленные граффити гаражи

и серые бетонные заборы?

Унылая, неверная среда

всех дней недели, ловит поезда,

что до смерти ей надоели.

Окраин грязных этого покоя

никто не ценит, верится с трудом,

что столько поколений есть в крови сего надоя.

Но там, где третий, рядом ещё двое,

и свечкой теплятся церквушка и роддом.

Куда они все едут?

Что влечет

нас всех в пространствах этих дальних,

что в этих городах суицидальных

где точно всё и всё так любит счёт?

Там всё конечно, кроме пустяков,

что вечностью особенно любимы.

И хочется простить мне остряков,

в пространство бросивших:

«НЕТ, НЕ РАБЫ МЫ!»

Cosa mi dirà il conduttore addormentato?

Bicchieri vuoti e sferraglianti

Sul tavolino a scomparti vicino alla finestra,

Correndo oltre la stazione svolazzando nel buio.

Menta che fuma in pugno

deserto innevato, più precisamente - profondità.

Dove, come uno studente ubriaco e stupido,

tirando fuori timidamente le tasche, -

la nostra pace davanti al Signore è prostrata.

Quando mi incontra - allegra, senza trucco,

le linee appariranno sul foglio

fogli che ho accartocciato e trascinato

nella sua testa, come in un cestino della spazzatura,

credendo alla nobile pantomima - la sua silenziosa bellezza?

Quando i minuti diventano braccia lunghe

morte inevitabile,

Come misureremo il tempo?

Cosa giocheremo con il vento, le nuvole - da soli in pieno inverno?

Cosa mi dirà la mia patria

con pezzi fluttuanti sullo schermo

Amore congelato, bufera di neve di febbraio,

nell'abisso vuoto e oscuro della pupilla

attraverso la segheria a stella in espansione?

Con acqua tecnica, acida nel rubinetto,

nella siringa rotta di un drogato magro,

che si sveglia in bagno, sbadigliando,

e guarda i campi.

La guardia sulla strada è un pupazzo di neve paffuto,

guardando vigile con carboni neri

su un vecchio camion che è scivolato in una fossa,

e una stuoia opaca, e un grido pieno di vita.

I bambini brillano luminosi,

privo di pensiero astratto,

distruggendo il mondo di simboli ridicoli,

questo sguardo senza interferire con nient'altro,

ci spazza via come spazzatura dal cortile.

Cosa mi dirà la vecchia mendicante

su una piattaforma malvagia, con un piatto pieno

patate bollite -

mosca fastidiosa,

bagnarsi sotto maleducazione, come sotto l'acqua bollente?

Dietro il treno trita stancamente -

occhi pieni di separazione e lavoro,

mani fedeli al perdono e all'affetto.

- Figli, cibo... - dice con voce appena udibile, -

che, figli, figli, è nei guai.

Cosa mi diranno queste città:

Grattacieli, magazzini, buchi di qualcuno,

Garage di graffiti animati

e recinzioni in cemento grigio?

Ambiente noioso, infedele

tutti i giorni della settimana, prende i treni,

che era annoiata a morte.

Periferia di questo sporco riposo

nessuno apprezza, difficile da credere,

che tante generazioni sono nel sangue di questo latte.

Ma dov'è il terzo, ce ne sono altri due nelle vicinanze,

e la chiesa e l'ospedale di maternità brillano come una candela.

Dove stanno andando tutti?

Cosa comporta

tutti noi in questi spazi lontani,

che in queste città si suicida

dov'è esattamente tutto e tutti così appassionati di contare?

Tutto è lì, ovviamente, tranne le sciocchezze,

che l'eternità è particolarmente amata.

E voglio perdonare il mio ingegno,

nello spazio di coloro che hanno gettato:

"NO, NON SIAMO SCHIAVI!"