В ресторане - ДДТ

С душой Достоевского, с комплексами Блока я в ресторане сидел, меня тошнило от

сока

Судьбу разъел, как бронхит, синдром Льва Толстого, непротивление — слева,

справа — грубое слово.

Господь сорвал голос, его мало кто слышит, но жизнь и так хороша и поэтому

дышит.

Моя любовь к миру слева, там где пышная Клава, где ест яблоки Ева,

а надо мной моя слава.

Боже, как хорошо, как легки эти двери, я в них спокойно вошел, на блюдах птицы

и звери.

Я немного грустил, как могила Шагала, спросили — кто виноват?

Ответил — выпили

мало.

Но тут ты появилась и этот бред вспыхнул храмом я, как старый Дионис,

стал мифологическим срамом,

Как на невольничьих рынках — стояла Родина голой на задворках Европы,

с крылами до пола.

Я забыл, кем я стал, я проклял искусство понял я, что давно боялся этого

чувства.

Я с тоской Мандельштама упал на колени прости меня, я люблю твои овалы и тени.

И вдруг что-то слетело в эту щель между нами, что-то сверкнуло и толпы

радостной пыли.

По проспекту поплыли, неся в руках знамя ты узнала меня и мы секунду любили.

Con l'anima di Dostoevskij, con i complessi di Blok, ero seduto in un ristorante, ero stufo di

succo

Il destino si è corroso come la bronchite, la sindrome di Lev Tolstoj, la non resistenza - a sinistra,

giusto è una parola volgare.

Il Signore ha spezzato la sua voce, pochi lo sentono, ma la vita è così bella e quindi

respira.

Il mio amore per il mondo è a sinistra, dove c'è il magnifico Klava, dove Eva mangia le mele,

e sopra di me è la mia gloria.

Dio, come sono buone, come sono leggere queste porte, vi entrai con calma, sui piatti dell'uccello

e animali.

Ero un po' triste, come la tomba di Chagall, mi hanno chiesto: chi è la colpa?

Ha risposto - bevuto

pochi.

Ma poi sei apparso e questa sciocchezza è divampata come un tempio, io, come il vecchio Dioniso,

divenne una vergogna mitologica,

Come nei mercati degli schiavi, la Patria se ne stava nuda nei cortili d'Europa,

con le ali a terra.

Ho dimenticato chi sono diventato, ho maledetto l'arte, ho capito che ne avevo paura da molto tempo

sentimenti.

Sono caduto in ginocchio con il desiderio di Mandelstam, perdonami, amo i tuoi ovali e le tue ombre.

E all'improvviso qualcosa è volato in questo varco tra noi, qualcosa è balenato e la folla

polvere felice.

Hanno navigato lungo il viale, portando uno striscione in mano, mi hai riconosciuto e ci siamo amati per un secondo.