Тополя - Loc-Dog

Всё тот же из окон высотки вид, я на 11-ом, если хочешь — приходи,

но я увижу тебя.

Таким или такой, не те, что представлялись, это как всегда после встречи между

нами яма.

А может это я сам, убранный и придавший, всё и спрятал тут совесть за грязными

текстами.

Как голову в песках, как люди голые в кустах, иду в атаку, чтобы потом от них

не защищаться.

Мы стали больше, чем на старте в миллионы раз, так странно, что всё меньше с

нами личностей хотят общаться.

От бошек нету счастья, спроси пороховых: «Есть тут кто в живых?»

Спрячь израненную душу от наживых, нах** тех, кто говорит, что ум — дело

наживное.

Месть — дело молодых, что потеряли всё родное и мы разного покроя с тобою

ускоренны.

Покиньте здание, где Бог — это слово для пи**ежа, а тюнингованные с*ки,

как бутафория.

Мной правит эйфория, а тобой правитель, мы лишь по-разному висим на этой тонкой

нити.

Здесь столько разных дополнительных опций, ещё родителей с дества просят: «Палку не перегните».

А мы смотрим уважительно в воздух и продолжаем историю, до тех пор пока всё это

утомительно.

Как упоительны в Росии вечера, как о**ительно, что я пришёл из Ра,

будто бы вчера.

Как будто стёр всю память, снова готовый ударять по войскам тех,

кто варит навар стихами.

И моя армия стихает, но если так, значит они просто врослеют, а я всегда буду

всё там же среди многоэтажек.

Там, где кашель, ганжа, каэтаж.

Ты помнишь?

Давай мы сядем с тобой на подоконник, свесим ноги вниз туда и тополя покурим.

Смотри не упади, а то тут знаешь был один, да, и, вообще, тут стали жизни

пролетать, как пули.

Пали отсюда все маленькие, не значительные, лиц не видно, не спалить кто за счё

думает.

Да и х** с ними, помню, как бегу босым по асфальту, самый маленький сын в семье.

Самый честный, ещё не знающий услады, страсть, ещё не знающий, как всё

расчертят.

Тополя бросают пух, я его буду сжигать, а не ноздри, не нервы родных,

что терпят.

И покрывают кроны, а не покрышка, и у меня всё ровно и так, мне не надо слишком.

А в этом сквере для меня планета — вся земля, были большими тополя…

La stessa vista dai grattacieli, sono l'11, se vuoi vieni,

ma ti vedrò.

Così o così, non come si immaginavano, è come sempre dopo un incontro tra

noi una fossa.

O forse sono stato io stesso, rimosso e dato tutto, e ho nascosto la mia coscienza qui dietro sporca

testi.

Come una testa nella sabbia, come persone nude tra i cespugli, vado all'attacco, in modo che poi da loro

non difendere.

Siamo diventati più che all'inizio milioni di volte, è così strano che sempre meno da allora

noi individui vogliamo comunicare.

Non c'è felicità dalle teste, chiedi alla polvere da sparo: "C'è qualcuno vivo qui?"

Nascondi l'anima ferita dai guadagni, fanculo a chi dice che la mente è una questione

acquisiti.

La vendetta è affare dei giovani, che hanno perso tutto caro e noi siamo di diverso taglio con voi

accelerato.

Lascia l'edificio dove Dio è la parola per lo stronzo e le puttane sintonizzate

come un oggetto di scena.

Sono governato dall'euforia, e tu sei il sovrano, stiamo solo resistendo a questo

fili.

Ci sono così tante diverse opzioni aggiuntive qui, anche ai genitori viene chiesto fin dall'infanzia: "Non piegare il bastone".

E guardiamo rispettosamente nell'aria e continuiamo la storia fino a tutto questo

noioso.

Come sono deliziose le serate in Russia, come sono deliziose che vengo da Ra,

come se ieri.

Come se cancellasse ogni memoria, di nuovo pronto a colpire le truppe di quelli

che cuoce il grasso con i versi.

E il mio esercito si placa, ma se è così, allora crescono e lo sarò sempre

tutto nello stesso posto tra grattacieli.

Dove c'è tosse, ganja, kaetazh.

Ti ricordi?

Sediamoci con te sul davanzale, appendiamo le gambe laggiù e fumiamo pioppi.

Guarda, non cadere, altrimenti sai che ce n'era una, sì, e, in generale, c'erano delle vite

vola via come proiettili.

Tutti piccoli, insignificanti sono caduti da qui, non si vedono volti, nessuno si può bruciare a spese

pensa.

E vaffanculo, ricordo di aver corso a piedi nudi sull'asfalto, il figlio più piccolo della famiglia.

Il più onesto, che non conosce ancora la gioia, la passione, non sa ancora com'è tutto

tirare fuori.

I pioppi lanciano lanugine, la brucerò, non le narici, non i nervi dei parenti,

cosa sopportano.

E si coprono di corone, non di una gomma, e tutto è liscio e giusto per me, non mi serve troppo.

E in questa piazza per me il pianeta è tutta la terra, c'erano dei grandi pioppi...