Посошок - Александр Башлачёв

Эх, налей посошок, да зашей мой мешок-

На строку — по стежку, а на слова — по два шва.

И пусть сырая метель все кроит канитель

И пеньковую пряжу плетет в кружева.

Отпевайте немых!

А я уж сам отпоюсь.

А ты меня не щади — срежь ударом копья.

Но гляди — на груди повело полынью.

Расцарапав края, бьется в ране ладья.

И запел алый ключ, закипел, забурлил,

Завертело ладью на веселом ручье.

А я еще посолил, рюмкой водки долил,

Размешал и поплыл в преисподнем белье.

Так плесни посошок, да затяни ремешок

Богу, Сыну и Духу весло в колесо.

И пусть сырая метель мягко стелет постель

И земля грязным пухом облепит лицо.

Перевязан в венки мелкий лес вдоль реки.

Покрути языком — оторвут с головой.

У последней заставы блеснут огоньки,

И дорогу штыком преградит часовой.

— Отпусти мне грехи!

Я не помню молитв.

Но если хочешь — стихами грехи замолю,

Но объясни — я люблю оттого, что болит,

Или это болит оттого, что люблю?

Ни узды, ни седла.

Всех в расход.

Все дотла.

Но кое-как запрягла.

И вон — пошла на рысях!

Не беда, что пока не нашлось мужика.

Одинокая баба всегда на сносях.

И наша правда проста, но ей не хватит креста

Из соломенной веры в «спаси-сохрани».

Ведь святых на Руси — только знай выноси.

В этом высшая мера.

Скоси-схорони.

Так что ты, брат, давай, ты пропускай, не дури!

Да постой-ка, сдается и ты мне знаком…

Часовой всех времен улыбнется: — Смотри!

-

И подымет мне веки горячим штыком.

Так зашивай мой мешок, да наливай посошок!

На строку — по глотку, а на слова — и все два.

И пусть сырая метель все кроит белый шелк,

Мелко вьет канитель да плетет кружева…

Eh, versa il bastone e cuci la mia borsa -

Per una linea - un punto e per le parole - due cuciture.

E lascia che la tormenta umida tagli la trafila

E intreccia il filo di canapa in pizzo.

Canta il muto!

E mi berrò io.

E tu non mi risparmi, tagliami con un colpo di lancia.

Ma guarda, c'era un assenzio sul petto.

Dopo aver graffiato i bordi, la barca batte nella ferita.

E la chiave scarlatta cantava, bollita, bollita,

La barca volteggiava su un ruscello allegro.

E ho anche aggiunto il sale, riempito con un bicchiere di vodka,

Lo mescolò e nuotò in mutande.

Quindi spruzza il personale e stringi la cinghia

Dio, il Figlio e lo Spirito hanno un remo nella ruota.

E lascia che la bufera di neve bagnata allarghi delicatamente il letto

E la terra ti coprirà il viso di lanugine sporca.

Legata in ghirlande c'è una piccola foresta lungo il fiume.

Ruota la lingua: ti staccheranno la testa.

Le luci lampeggeranno nell'ultimo avamposto,

E la sentinella bloccherà la strada con una baionetta.

- Perdonami i miei peccati!

Non ricordo le preghiere.

Ma se vuoi, pregherò per i peccati con versi,

Ma spiega: amo perché fa male,

O fa male perché ti amo?

Nessuna briglia, nessuna sella.

Tutti a spese.

Tutto è giù.

Ma in qualche modo si è rafforzato.

E fuori - andò al trotto!

Non importa che l'uomo non sia stato ancora trovato.

Una donna sola è sempre a piede libero.

E la nostra verità è semplice, ma la croce non le basta

Dalla fede della paglia al "salva-salva".

Dopotutto, i santi in Russia sanno solo di resistere.

Questa è la misura più alta.

Falcia-seppellire.

Allora tu, fratello, dai, salta, non essere sciocco!

Sì, aspetta un minuto, sembra che tu mi sia familiare ...

La sentinella di tutti i tempi sorriderà: “Guarda!

-

E alzo le palpebre con una baionetta calda.

Quindi cuci la mia borsa e versa il personale!

Per una riga - un sorso e per le parole - e tutti e due.

E lascia che l'umida bufera di neve tagli la seta bianca,

Torce finemente il gimp e intreccia il pizzo ...