Скокарь - Анатолий Полотно

Ах, скокарь,

, скокарь, а мусор кнокал, кнокал,

Поймав его на скоке, заботился о сроке,

И, взяв его за ухо, легавый долго нюхал,

В карманах его рылся, а скокарь — испарился.

Остались лишь отмычки, жиганские привычки,

Остался ломик, фомка и с барахлом котомка,

Остались лишь перчатки и пальцев отпечатки,

Да след на сигарете, его физкульт-привете.

Начальник огорчился, в мундирчик облачился,

Отправился до дому, а там родных, знакомых

Встречают по телеграмме, что ждёт в Одессе-маме,

Отправил ее урка, а адрес взял в дежурке.

Вот вам одесский юмор: начальник взял и умер,

Вот вам одесский номер: начальник взял и помер,

Не поняв энтой хохмы себе он вырвал лохмы,

Без юмора родился — без шерсти простудился.

Ах, скокарь, скокарь, скокарь, а мусор кнокал, кнокал,

Поймав его на скоке, заботился о сроке,

И, взяв его за ухо, легавый долго нюхал,

В карманах его рылся, а скокарь — испарился.

Ah, cavaliere,

, cavaliere e spazzatura knokal, knokal,

Prendendolo in corsa, si è preso cura della scadenza,

E, prendendolo per un orecchio, il poliziotto annusò a lungo,

Si frugò nelle tasche e il cavaliere svanì.

Ci sono solo chiavi maestre, abitudini Zhigan,

C'era un piede di porco, un piede di porco e uno zaino con spazzatura,

Rimangono solo guanti e impronte digitali

Sì, una traccia su una sigaretta, la sua educazione fisica ciao.

Il capo era sconvolto, indossò un'uniforme,

Sono andato a casa, e lì parenti, amici

Incontrano per telegramma ciò che attende a Odessa-madre,

Urka lo mandò e prese l'indirizzo nella stanza di servizio.

Ecco l'umorismo di Odessa per te: il capo ha preso ed è morto,

Ecco per voi il numero di Odessa: il capo ha preso ed è morto,

Non capendo questa battuta da solo, ha strappato il pelo,

Sono nato senza umorismo - ho preso un raffreddore senza lana.

Ah, cavaliere, cavaliere, cavaliere, e la spazzatura bussò, bussò,

Prendendolo in corsa, si è preso cura della scadenza,

E, prendendolo per un orecchio, il poliziotto annusò a lungo,

Si frugò nelle tasche e il cavaliere svanì.