Памятник - Владимир Высоцкий

Я при жизни был рослым и стройным,

Не боялся ни слова, ни пули

И в привычные рамки не лез, —

Но с тех пор, как считаюсь покойным,

Охромили меня и согнули,

К пьедесталу прибив «Ахиллес».

Не стряхнуть мне гранитного мяса

И не вытащить из постамента

Ахиллесову эту пяту,

И железные ребра каркаса

Мертво схвачены слоем цемента, —

Только судороги по хребту.

Я хвалился косою саженью —

Нате смерьте!

-

Я не знал, что подвергнусь суженью

После смерти, —

Но в обычные рамки я всажен —

На спор вбили,

А косую неровную сажень —

Распрямили.

И с меня, когда взял я да умер,

Живо маску посмертную сняли

Расторопные члены семьи, —

И не знаю, кто их надоумил, —

Только с гипса вчистую стесали

Азиатские скулы мои.

Мне такое не мнилось, не снилось,

И считал я, что мне не грозило

Оказаться всех мертвых мертвей, —

Но поверхность на слепке лоснилась,

И могильною скукой сквозило

Из беззубой улыбки моей.

Я при жизни не клал тем, кто хищный,

В пасти палец,

Подходившие с меркой привычной —

Опасались, —

Но по снятии маски посмертной —

Тут же в ванной —

Гробовщик подошел ко мне с меркой

Деревянной…

А потом, по прошествии года, —

Как венец моего исправленья —

Крепко сбитый литой монумент

При огромном скопленье народа

Открывали под бодрое пенье, —

Под мое — с намагниченных лент.

Тишина надо мной раскололась —

Из динамиков хлынули звуки,

С крыш ударил направленный свет, —

Мой отчаяньем сорванный голос

Современные средства науки

Превратили в приятный фальцет.

Я немел, в покрывало упрятан, —

Все там будем!

-

Я орал в то же время кастратом

В уши людям.

Саван сдернули — как я обужен, —

Нате смерьте!

-

Неужели такой я вам нужен

После смерти?!

Командора шаги злы и гулки.

Я решил: как во времени оном —

Не пройтись ли, по плитам звеня?

-

И шарахнулись толпы в проулки,

Когда вырвал я ногу со стоном

И осыпались камни с меня.

Накренился я — гол, безобразен, —

Но и падая — вылез из кожи,

Дотянулся железной клюкой, —

И, когда уже грохнулся наземь,

Из разодранных рупоров все же

Прохрипел я похоже: «Живой!»

И паденье меня и согнуло,

И сломало,

Но торчат мои острые скулы

Из металла!

Не сумел я, как было угодно —

Шито-крыто.

Я, напротив, — ушел всенародно

Из гранита.

Durante la mia vita ero alto e snello,

Non aveva paura di una parola o di un proiettile

E non sono salito nel solito quadro, -

Ma poiché sono considerato morto,

Mi hanno cromato e piegato,

Inchiodare "Achille" al piedistallo.

Non scuotermi la carne di granito

E non tirare fuori dal piedistallo

Tallone d'Achille,

E le nervature di ferro del telaio

Afferrato mortalmente da uno strato di cemento, -

Solo crampi alla colonna vertebrale.

Mi vantavo di un sazhen obliquo -

Ecco qua, muori!

-

Non sapevo che sarei stato ristretto

Dopo la morte -

Ma sono bloccato nel solito quadro -

Sono entrati in una discussione,

E una profondità obliqua e irregolare -

Raddrizzato.

E da me, quando l'ho preso e sono morto,

Vivace la maschera mortuaria è stata rimossa

Familiari affettuosi,

E non so chi li abbia inventati, -

Solo con il gesso l'hanno tagliato pulito

Gli zigomi asiatici sono miei.

Non l'ho immaginato, non l'ho sognato,

E ho pensato che non ero minacciato

Per rivelarsi più morto di tutti i morti, -

Ma la superficie del calco era lucida,

E la noia sepolcrale

Dal mio sorriso sdentato.

Durante la mia vita non ho messo quelli che sono predatori,

Dito in bocca

Adatto con la misura consueta -

Temuto -

Ma dopo aver rimosso la maschera mortuaria -

Proprio lì in bagno -

Undertaker si è avvicinato a me con una misura

Di legno…

E poi, dopo un anno, -

Come corona della mia correzione -

Monumento in ghisa fortemente abbattuto

Con una folla enorme di persone

Aperto al canto allegro, -

Sotto il mio - da nastri magnetizzati.

Il silenzio ruppe su di me

I suoni fuoriuscivano dagli altoparlanti,

Una luce direzionale colpita dai tetti, -

La mia voce lacerata dalla disperazione

Mezzi moderni della scienza

Si è trasformato in un bel falsetto.

Ero muto, nascosto in un copriletto, -

Ci saremo tutti!

-

Ho urlato allo stesso tempo di un castrato

Nelle orecchie delle persone.

Il sudario è stato tolto - come sono calzato -

Ecco qua, muori!

-

È questo il modo in cui hai bisogno di me

Dopo la morte?!

I passi del comandante sono rabbiosi e rimbombanti.

Ho deciso: come in tempo -

Non camminerai suonando sulle lastre?

-

E la folla si nascondeva nei vicoli,

Quando ho tirato fuori la gamba con un gemito

E le pietre cadevano da me.

Mi sono chinato - nudo, brutto -

Ma anche cadere - strisciato fuori dalla pelle,

Allungò una mano con un bastone di ferro, -

E, quando già si è schiantato a terra,

Da bocchini strappati ancora

gracchiavo come: "Vivo!"

E la caduta mi ha piegato,

E si è rotto

Ma i miei zigomi affilati sporgono

Dal metallo!

Non sono riuscito, come ti prego -

Coperto.

Al contrario, me ne sono andato pubblicamente

Dal granito.