Афганская вьюга - Александр Розенбаум

Злая вьюга задула в лица детям Кабула,

Ослепила бойцов, знавших холод и зной.

Быть бы вместе им, но…

Половина быкует, половина воюет,

Но, а лучшие люди в лучшем мире давно

Тихо спят мёртвым сном — вот такое кино.

В Хайратоне прощались, поклялись, обещались

Возлюбить свои жизни и не прикасаться к стволам.

Кабы знал, кабы ведал тех, кто позже нас предал,

Я бы свой АКС никогда, никому не сдавал.

Севастополь Хостом нам стал.

Белый дом, как горящий Пандшер.

И здесь, под Грозным, в меня стрелял, там любимый мной офицер.

И сережки содрал с сестры, так беззлобно, так налегке

Тот, кто землю со мною рыл и окапывался в Рухе.

Тот, кто землю со мною рыл и окапывался в Рухе.

Проигрыш.

Вьюга путает в танце руки, ноги афганцам.

Всё быстрей и быстрей сатанинский мотив шурави подхватил.

Раздирающий ветер, но не Бог шельму метил,

Тот, кто бросил нас в холод, — сегодня в тепле и в чести.

Пламя преднестровской войны родилось на афганском костре.

И афганские видят сны оба берега на Днестре.

Хоронил казака Ростов, проклинала убийцу мать,

Да, виновен он, но, рупь за сто, есть ещё кого проклинать.

Он виновен, но, рупь за сто, есть ещё кого проклинать.

Что ж вы, братья по классу, те, кто гол, кто в лампасах,

Позабыли неужто о друзьях, убиенных своею страной?

Вновь из новой колоды шулер мечет народы,

Да не тузами — шестёрками вас принимает сукно.

Кулебяка в пятнадцать слоёв и в каждом есть тот, кто был за рекой.

Да что ж вы делаете, горе моё,

Да что ж не смоете кровь с белоснежных клыков?

Ах, какая весна в Фирюзе, ах, какая она была,

Вот бы снова туда да там бы встретить друзей,

Тех, с кем совесть не развела.

Вот бы снова туда да там бы встретить друзей,

Тех, с кем совесть не развела.

Ах, какая весна в Фирюзе, ах, какая она была.

Una bufera di neve malvagia soffiò sui volti dei figli di Kabul,

Ha accecato i combattenti che conoscevano il freddo e il caldo.

Stare insieme a loro, ma...

Metà tori, metà combattimenti

Ma, e le persone migliori nel mondo migliore per molto tempo

Dormire tranquillamente in un sonno morto: questo è un film del genere.

Ad Hairatan si salutarono, giurarono, promisero

Ama le tue vite e non toccare i tronchi.

Se solo sapesse, se conoscesse coloro che poi ci hanno tradito,

Non darei mai il mio AKS a nessuno.

Sebastopoli è diventato il nostro ospite.

La Casa Bianca è come un pandsher in fiamme.

E qui, vicino a Grozny, mi ha sparato, c'era un ufficiale che amavo.

E ha strappato gli orecchini a sua sorella, così gentilmente, così leggermente

Colui che ha scavato la terra con me e ha scavato a Rukh.

Colui che ha scavato la terra con me e ha scavato a Rukh.

Perdere.

La bufera di neve confonde le mani ei piedi degli afgani nella danza.

Sempre più veloce, Shuravi raccolse il motivo satanico.

Un vento lacerante, ma Dio non ha preso di mira il ladro,

Colui che ci ha gettato al freddo è caldo e onorato oggi.

La fiamma della guerra in Transnistria è nata da un fuoco afghano.

E gli afgani vedono sogni su entrambe le sponde del Dnestr.

Rostov seppellì il cosacco, la madre maledisse l'assassino,

Sì, è colpevole, ma, un rublo per cento, c'è qualcun altro da maledire.

È colpevole, ma, un rublo per cento, c'è ancora qualcuno da maledire.

Ebbene, voi, fratelli di classe, che siete nudi, che siete a strisce,

Ti sei davvero dimenticato degli amici che sono stati uccisi dal loro stesso paese?

Di nuovo, da un nuovo mazzo, un pennarello lancia nazioni,

Sì, non con gli assi: con i sei, il tessuto ti accetta.

Kulebyak in quindici strati, e in ognuno c'è uno che era dall'altra parte del fiume.

Cosa stai facendo, mio ​​dolore,

Perché non lavi via il sangue dai tuoi canini bianchi come la neve?

Oh, che primavera a Firyuz, oh, com'era,

Vorrei poter andare di nuovo lì e incontrare amici lì,

Coloro con cui la coscienza non ha divorziato.

Vorrei poter andare di nuovo lì e incontrare amici lì,

Coloro con cui la coscienza non ha divorziato.

Oh, che primavera a Firyuz, oh, com'era.